Необычные способности
Четырехлетний Томми Хибберт из Калифорнии являет собой пример ребенка, обладающего необычными способностями и поведением, но не имеющего вербальных воспоминаний. Он обладал познаниями в авиации, совершенно не свойственными его возрасту. Когда же его мать, Бернис, спросила, откуда Томми так много знает о самолетах и воздухоплавании, тот сразу же рассказал о двух предыдущих жизнях, которые в точности соответствовали его ошеломляющим способностям.
Когда моему старшему сыну Томми было четыре года (сейчас ему двадцать шесть), он выказывал необычайный интерес к винтовым самолетам. Реактивные самолеты были ему совершенно безразличны. Он ходил в подготовительную школу, и однажды детей повезли на экскурсию к маленькому аэродрому, где стояло множество винтовых самолетов. Один из пилотов с удовольствием позволил Томми взобраться в кабину его самолета, чтобы рассмотреть все там.
Итак, Томми влез в кабину, осмотрел приборный щиток, нажал на кнопки, затем надавил на педали – одним словом, доказал пилоту, что прекрасно знает, что и в каком порядке нужно включать, чтобы взлететь. Пилот был поражен, он сказал, что если бы ключ был в зажигании, то Томми бы поднял аэроплан в воздух!
Через два или три месяца Томми нашел иллюстрированную книгу об аэропланах периода Второй мировой войны. И как вы думаете, от каких самолетов не мог оторваться Томми? От японских «Зеро». Он был полностью очарован ими, он не хотел смотреть ни на какие другие самолеты. Я даже пошутила: «Небось ты летал на таких самолетах?»
Он ответил: «Да, конечно», а затем стал рассказывать мне, каково было летать и как выглядела земля, если смотреть на нее из кабинки самолета. Он также описал железные рамки иллюминаторов и описал то, какой открывается вид из иллюминатора, когда летишь высоко в небе.
Тогда я спросила: «Если в своей прошлой жизни ты был японцем, то как ты умер?»
«Я врезался своим самолетом в корабль», – ответил он уверенным тоном, словно констатируя факт.
Я вспомнила о летчиках-камикадзе, делавших именно это во время Второй мировой. Казалось, Томми совершенно не был смущен этой смертью. Его больше занимали воспоминания о полетах. Он очень любил летать, и его лицо светилось всякий раз, когда он заговаривал об этом.
В то время я поверила, что он говорит о своей прошлой жизни, но я не знала, какие вопросы можно задавать и как подступиться к этой теме.
Хотя Бернис и высказывает сожаление, она поступила очень правильно, дав возможность сыну рассказать о своем воспоминании о прошлой жизни. Она разделяла его энтузиазм и задавала прямые вопросы. В общем-то она получила хорошие ответы.
